Еще в начале 20 века российский путешественник П. Муратов писал об Италии: "Оторванность современного путешественника от страны, которой история ему заранее отлично известна по книгам, а картины и пейзажи - по фотографиям и описаниям, вообще велика по сравнению со счастливыми его предшественниками. Чтобы подлинно узнать Италию, он должен переломить с ней вместе ее хлеб и разделить с ней чашу ее вина. Дары ее духа не должны закрыть от него щедрот ее солнца и ее земли. Каждая область, каждый город готовы многое рассказать ему о себе не только теми словами, которые могут быть написаны в книгах, не только немой речью картин и статуй, но и темным природным языком вещей, не созданных рукой человека. Чего-то существеннейшего не поймет он никогда в образе Тосканы или Лациума, если не испробует сока тосканских или латинских лоз, пронизанного всеми искрами божественного огня, упавшего однажды в земле Италии".
Итальянцы, живущие в других странах, часто жалуются на невозможность "чувствовать смену времен года за столом". Радуясь приходу весны, итальянцы с нетерпением ждут появления... свежих артишоков, нежных стебельков спаржи, первой клубники, стручковой фасоли - и заранее мечтательно перечисляют любимые рецепты с использованием весенних продуктов... Лето приносит с собой в Италию свежие молодые помидоры, дыни, арбузы, буйство фруктов, сменяющих друг друга на деревьях и одновременно на столах, осенью совершается священнодейство сбора винограда, за которым следует открытие охотничьего сезона (который, конечно, отражается на выборе приготовляемых блюд), сбор грибов, к ноябрю поспевает первое молодое вино, выжимается свежее оливковое масло, а в самый дождливый, а кое-где и снежный период года выступают на сцену жирные блюда из свинины, горячие супы, а также, для поддержки истощенного организма, как раз кстати поспевают апельсины и мандарины.
Немецкий историк Ф. Грегоровиус так описал время, проведенное им близ Рима в 1850х годах: "Между рядами лоз здесь сеют пшеницу и сажают миндаль, который возвещает весну своим ранним цветением, как жаворонок своей песней. Среди виноградников видны также оливковые деревья с серой узорной корой и мелкими листьями, отливающими в переменном свете дня то серебром, то бронзой. Кроме того, здесь растут персики, яблоки, груши, гранатники, пылающие красными цветами, орехи, каштаны и фиговые деревья, плоды которых сладки как мед. Все эти деревья образуют как бы единую благодетельную цепь, и ее звенья отвечают течению времени. Когда уже прошли плоды одного дерева, другое предлагает свои и третье обещает дать хороший сбор. Так как я провел все лето в Лациуме, то каждое из них, за исключением запаздывающих оливок, платило мне дань по очереди, и мой стол никогда не оскудевал". Поразительно, что и теперь, спустя 150 лет, продолжается этот своеобразный хоровод даров природы.
Впрочем, ошибкой было бы говорить об итальянской кухне в целом. Возможно, из-за долгого периода раздробленности на разные княжества и области, традиции Италии до сих пор очень различны в зависимости от региона, и даже между соседними городами в культурном (и, конечно, в кулинарном) отношении может быть огромная разница.
Города и местности Италии для ее обитателей часто знамениты как раз своими характерными блюдами. Итальянец, заехавший в Каррару, полюбовавшись мраморными шахтами, не упустит случай попробовать выдержанное в мраморных пещерах карарское сало; путешественник, направляющийся в Палермо, заранее предвкушает не только увидеть Палатинскую капеллу, но и отведать "аранчини" - рисовые пирожки, в качестве сувенира из Сардинии житель севера Италии привезет домой бутылку миртового ликера. Конечно, тосканская кухня, как и кухня каждого из регионов Италии, имеет свои особенности, которые можно найти повсеместно в пределах региона: несложные блюда с сильными вкусами и кажущееся почти густым мощное красное вино. Однако, как витраж готической церкви складывается из собрания маленьких разноцветных стеклышек, эта общая картина объединяет разнообразнейшие и неповторимые вкусы местных блюд и вин.